Владимир Ермолов — морпех и десантник, бывший комендант Антимайдана на Куликовом поле в Одессе, отсидевший 3 года и 6 месяцев в украинской тюрьме, воюет в зоне СВО под позывным "Гризли". Как и многие одесситы, бывшие узники бандеровского режима, он ушёл добровольцем еще в 2022-м. Воевал в Крынках и у Антоновского моста командиром миномётной батареи.
Сначала Владимир попал в спецподразделение МВД "Гром-2" - силовую структуру, работавшую в Херсоне главным образом против "ждунов". Вот что он про это рассказывает:
"Херсонская область - одна из самых сложных на юго-востоке Украины. В послевоенные годы при Хрущёве её заселяли выходцами из Западной Украины чуть ли не целыми сёлами, с домашним скотом. Почти у всех жителей области есть родственники в западных областях. И неслучайно, когда в 2014 году на Украине случился переворот, в Одессе и Николаеве боролись против хунты, а в Херсонской области, наоборот, сразу же Майдан поддержали. И после начала СВО там типичной была ситуация: женщина осталась жить в своём доме на нашей стороне, а её муж и сын служат в ВСУ. На рынке в Херсоне мы часто слышали бормотание за спиной: "Скоро наши придут, вам устроят".
В Херсонсокой области их отряд проводил задержания, если было нужно, штурмовал или разминировал дома. Владимир был командиром отделения снайперов. Но снайперская стрельба для выполнения поставленных задач фактически не требовалась.
Одним из самых драматичных моментов стал уход наших подразделений из Херсона и с правого берега Днепра.
Владимир как офицер и бывший преподаватель тактики в военном училище, не оценил красоты и мудрости первоначального замысла СВО. На его взгляд, имело место распыление сил и средств. А надо было сосредоточить все силы для удара на юге - броска к Приднестровью и отрезанию Украины от моря, от портов, через которые идёт снабжение. Первая и главная задача - максимально перекрыть логистику, всё остальное второстепенно, уверен Владимир. Но постоянно оговаривается, что он не военачальник и не знает всей ситуации.
Есть и ещё один интересный поворот в теме "ждунов". При отступлении наших войск с правого берега Днепра местным жителям давали жилищные сертификаты за утраченное жилье. Некоторые покупали на них квартиры в Краснодаре и других регионах России, потом продавали их и возвращались на Украину в свои "утраченные" дома или переезжали в Европу. Для сравнения: политзаключённым, таким как Владимир Ермолов, сидевшим на Украине в тюрьмах и лишившимся там своего жилья, сертификатов никто не давал.
"Иногда в голову лезут грустные мысли. Я уже не молодой, битый, коцанный, и если вдруг выживу на войне, зарабатывать на жизнь дальше будет непросто. Что мне светит? Дом престарелых? Но я гоню эти мысли прочь, потому что на Родину обижаться нельзя", - говорит Владимир.
"Гром-2" вывели из Херсона на левобережье Днепра. Но, по словам Владимира, "бодрой работы там не было". Настоящая работа началась 19 апреля 2023 года, когда он перешел во вновь сформированный отряд "БАРС-33 им. В.Ф. Маргелова". Его командир, бывший подполковник спецназа ГРУ, и отряд создавал по типу спецназа. Владимир, в своё время окончивший Сумское артиллерийское училище, был принят на должность командира миномётной батареи:
"Я эту батарею с нуля набирал из ребят, которые не видели в глаза миномёта. Обучил их, и через 2 месяца после создания отряда у нас было боевое крещение в районе Крынок, Алёшек и Антоновского моста. С одной стороны, было приятно услышать от тех, кто там воевал, что наша батарея за 4 дня сделала на этом участке больше, чем вся артиллерия группировки "Днепр" за 4 месяца. С другой стороны, артиллерия действительно применялась, на удивление, слабо, а нашей авиации я и вовсе не наблюдал".
Владимир опять же не уверен в причине такой ситуации, но говорили, что командующий группировкой "Днепр" Олег Макаревич якобы доложил наверх, что на нашем берегу всё зачищено, максимум осталось лишь несколько солдат противника. А на самом деле всё было не так. Но Макаревич потом уже не мог обосновать использование авиации и артиллерии: зачем их применять против нескольких человек?
29 октября 2023 года Макаревича сняли с должности, по сообщениям в СМИ, как раз за это - за красивые доклады, не имевшие ничего общего с действительностью. А в реальности, по словам, Владимира, там было очень жарко, и наши войска несли серьёзные потери.
Противник высаживался на скоростных лодках на многочисленные острова, прилегающие к нашему левому берегу - пытался накопить личный состав и создать группировку то в районе Крынок, то у Антоновского моста, то в Степном. Чтобы продавить нашу оборону, продвинуться вперёд и уже потом переправлять основные силы для похода в сторону Крыма. Ради этой цели даже взорвали дамбу Каховской ГЭС, чтобы осушить водохранилище и наступать по-сухому. Но не получилось ни по-сухому, ни по-мокрому.
Характер боёв на участке Владимира был таким. Противник высаживался, наши его вытесняли, в них с правого берега начинало лететь всё подряд, они отходили, и враг снова высаживался туда, откуда был только что выбит. И всё это повторялось многократно. Но продвинуться дальше Крынок противник так и не смог. У нас много говорили про Крынки, но молчали про то, что точно такие же серьёзные бои шли у Антоновского моста и Антоновских дач.
Главной проблемой были Антоновские дачи:
"Там реально творился ад. Эти дачи - не деревянные халупы, а капитальные кирпичные здания с глубокими подвалами. Каждое из них - мощная оборонительная точка. Причём местность здорово помогала противнику маскироваться. Иногда они даже специально пропускали наших ребят вперёд, а потом начинался кинжальный пулемётный обстрел со всех сторон. Очень грамотным было минирование. На этом участке находилось много поляков - все мотивированные: в панике, придерживая штаны, никто не убегал".
Вместе с тем обеспечение оружием и боеприпасами, мягко говоря, оставляло желать лучшего. Возможно, потому, что в эффективность батареи поначалу не верили. Миномёты выдали в таком состоянии, что их было бы правильнее сдать в металлолом. Мин калибра 120 мм постоянно не хватало. Мин калибра 82 мм было достаточно, но применять их по вражескому высокому правому берегу было нельзя - не позволяла дальность стрельбы минометов: чтобы это делать, их надо было затаскивать в воду.
Но для работы по Крынкам или Антоновскому мосту дальности хватало:
"Мы обеспечивали как заход наших боевых групп туда, так и их выход. Причём выйти им было зачастую сложнее, чем войти. Их преследовали и перекрывали пути отхода огнём. Но мы с ними хорошо взаимодействовали, подавляли огонь и отсекали "хвосты". Наша батарея очень чётко уменьшала потери. 200-х в отряде было не много".
А вот по поводу очередного ранения у Владимира - проблемы.
Дело было так. Он вёз людей на ротацию, до района боевых действий оставалось примерно 50 километров - и прямо перед его машиной с второстепенной дороги на трассу выехал КамАЗ. Водитель-дагестанец, перед тем как это сделать, остановился, посмотрел по сторонам, а потом дал по газам.
Владимир:
"Я подумал, раз он остановился, значит, видит меня, и поэтому ехал как ехал. А когда он в 30 метрах от нашей машины вдруг тронулся, реагировать было уже поздно, получилось лишь немножко вывернуть руль и удар был не совсем лобовой. Никто из ребят, которых я вёз, не пострадал. Но машина всмятку - и я тоже. Перелом 6 ребер и 2 позвонков. Пневматорекс, жидкость в лёгких. Но было большим чудом, что вообще жив остался.
Все, кто видел фото разбитой машины, говорили, что в такой аварии все должны были погибнуть и что у меня сверхмогучий ангел-хранитель. Когда привезли в севастопольский госпиталь, мне было так плохо, что я не мог разговаривать. Несколько дней пролежал без улучшений - и вдруг в палату заходит священник, спрашивает, кто из нас хочет причаститься. Трое из шестерых, включая меня, изъявили такое желание. Он прочитал правило к причастию, провёл общую исповедь, причастил нас - и, клянусь, сразу после этого я почувствовал, как мне становится лучше - моментально и быстро, примерно как приходишь в себя после сна. И я пошёл на поправку сначала резко, а потом плавненько - день ото дня".
Но с госпиталем Владимир до сих пор вынужден выяснять отношения - там отказываются санкционировать выплату за тяжёлое увечье на том основании, что оно получено не в условиях непосредственного соприкосновения с противником. Хотя в указе президента №98 о социальных гарантиях военнослужащим, получившим ранение (контузию, травму, увечье), ничего не говорится про линию соприкосновения, а говорится в принципе про участие в СВО.
Но после подачи бесконечных ходатайств за время своей тюремной эпопеи на Украине, после мучений с получением гражданства России Владимир к таким бюрократическим ответам уже относится философски. После госпиталя и санатория он вернулся в свой отряд. На Родину нельзя обижаться.
По его мнению, лучше поберечь людей и материальные средства, чтобы потом с большим толком их применить. Нет смысла форсировать Днепр, если не будет возможности для манёвра и обеспечения войск боеприпасами, топливом, продовольствием.
Он обращает внимание на то, что русская армия всегда шла в те места не с юга, а с севера. По той причине, что на юге сплошные болота, острова, лиманы: прохождение каждого километра - сложнейшая операция. Вот и сейчас надо ждать, пока наши войска не разберутся с врагом на севере, пока везде не выйдут на левобережье. Поэтому группировка "Днепр" в данный момент ведёт активную оборону, её главная задача - сдерживать противника, не давая ему возможности развить какое-то наступление.
Подпишитесь, поставьте лайк) Я буду вам очень признателен.
Свежие комментарии