Малая Локня, куда вошли наши мотострелки за пару дней до освобождения Суджи - это особый поселок. И вошли в него те самые бойцы, которые героически обороняли его полгода назад. Когда оказались в полном окружении и когда сдерживали врага, давая остальным отойти на подготовленные рубежи и просто прийти в себя.
О том, как наши теперь вошли в Малую Локню - рассказывает журналист Андрей Коц. Младший брат довольно известного в стране военкора "Комсомольской правды" Александра Коца. Андрей, который на семь лет младше старшего, на СВО - с 2022 года, передает свои материалы в РИА-новости и говорит, что уже привык находиться в тени Александра.
Вот такой у нас есть братский тандем военкоров на СВО.
Андрей и Александр вместе с отцом Игорем, тоже журналистом
Так что же Андрей рассказывает о нашем возвращении в "новую Бресткую крепость" - Малую Локню...
Слезы душат
В Малую Локню заходим уже засветло с бойцами 1-го батальона 9-го мотострелкового полка.
Противник отступил, сняв с позиций расчеты эфпивишников и артиллерию, поэтому теперь здесь относительно безопасно. Но все равно смотрим под ноги, чтобы не наступить на что-нибудь нехорошее. Дорога забита горелой техникой, преимущественно украинской.
Тел немного. Видимо, вэсэушники вывезли своих двухсотых. На окрестных полях — характерная деталь поля боя XXI века: паутина из сотен тончайших, но хорошо различимых на солнце нитей оптоволокна FPV-дронов, неуязвимых для РЭБ.
Вот руины женской исправительно-трудовой колонии, где в августе прошлого года наши мотострелки несколько дней героически оборонялись в полном окружении. Они стянули на себя значительные силы врага и не допустили его прорыва в Курчатов, к АЭС. Когда колония уже пылала, бойцы организованно отступили. Но поклялись вернуться, чтобы найти тело своего командира Сергея Чебнева, позывной Отмель.
Сначала мы находим бронежилет подполковника Чебнева, из которого противник зачем-то вытащил все бронеплиты.
Военные забирают амуницию с собой — для музея. И практически сразу чей-то негромкий возглас: "Вот он". Павшего комбата завалило кирпичной кладкой одноэтажного строения на южной стороне периметра ИТК. Опознать тело, пролежавшее так полгода, невозможно. Но на шевроне на груди форменной "мультикамовской" куртки есть едва различимый позывной — Отмель.
"Я дал слово вдове офицера Сергея, своим начальникам и подчиненным, что вернусь сюда, вытащу его и привезу домой, чтобы похоронить с воинскими почестями", — говорит он.
"Я сильный человек, но слезы душат, — признается Кадет. — Помню его смерть, это было у меня на глазах. Он выдвинулся отбивать контратаку противника и попал под очередь вражеского пулеметчика. Его оттащили к столбу, содрали бронежилет, стали оказывать первую помощь. И тут рядом прилетело что-то крупного калибра. Комбата добило. Двое бойцов оттянули его тело в эти развалины и сняли точку координат, чтобы потом найти. И вот нашли. Отмель снова с нами".
Уходили с боем
Пока бойцы разбирают завалы, начальник штаба батальона с позывным Герань проводит "экскурсию" по женской ИТК. Все помещения разбиты, часть выгорела дотла. Одно из строений завалено швейными машинками — видимо, цех. В другом по обгоревшему алтарю угадывается лагерная часовня. Немыслимым образом ничуть не пострадал выложенный из камней Голубой замок, напоминающий диснеевский, у входа в один из корпусов — так негласно и с долей черного юмора называли колонию местные.
"Бойцы с тех пор видеть не могут соленые огурцы, от рассола же еще больше пить хочется, — Герань аккуратно переступает через завалы. — Я здесь с 13 августа воевал, мы из Новоивановки подошли на помощь — 46 человек. Соединились с основными силами батальона, которые держали оборону по улицам и в лесополках. У нас и минометная батарея была. Где-то с 16-17 числа началось окружение Малой Локни. Противник высадил с брони десант, занял часть лесополок и несколько домов. Выбить их без тяжелого вооружения мы не могли. У нас уже не было ни FPV, ни гранатометов. Только автоматы. А толку от них, когда тебя обкладывают танки... После гибели комбата заняли круговую оборону на территории ИТК".
Гарнизон пошел на прорыв через услужливо выбитый украинской миной сегмент бетонного забора внешнего периметра. Уходили с боем, отстреливаясь.
"Вот через эти плиты — с оружием и трехсотыми", — показывает боец 1-го батальона с позывным Чика. Мы стоим на контрольно-следовой полосе между двумя внешними "линиями обороны" этой крепости.
"По дороге с врагом завязался ближний стрелковый бой на Т-образном перекрестке, — продолжает он. — Прошли без потерь. И наконец добрались до своих. Отпустило не сразу. Только когда меня в баньке отпарили, стал немного отходить. Родным позвонил. Но за Отмель было очень обидно. Хотелось отомстить. И мы отомстили".
Неожиданный трофей
Тело комбата вытащили из-под завалов, завернули в черный целлофан. Но приходится задержаться — эвакуационная "буханка" пробила на трассе колесо, налетев на хвостовик какой-то мины.
Решили прогуляться по улицам Малой Локни. Смотреть тут особо не на что. В некоторых местах пейзаж — как в сожженных немцами деревнях из кинохроники, когда от полностью сгоревшего дома остается только печка и печная труба, торчащая надгробным камнем посреди руин. Из-под многих развалин до сих пор несет запахом смерти, который потом преследует несколько дней.
Тягостную картину немного скрашивает радостное лицо бойца, подошедшего к группе репортеров. "Гляньте, чего мы нашли!" Заинтригованные, следуем за пехотинцем во двор одного из домов. Там у сарая была украинская точка операторов БПЛА. И бежали они, побросав все свое барахло. В том числе не менее 40 на вид исправных FPV-дронов. С запасными аккумуляторами, кабелями для выносных ретрансляторов, комплектами лопастей и прочими аксессуарами. Когда хочешь выжить, не думаешь о том, как бы сохранить вверенное казенное имущество.
Свежие комментарии